Писать о Первомае, когда вокруг – не триумф революции, а кошмар боевых действий, эмоционально невероятно трудно. 18 марта 1941 г. Г.П. Максимов, один из влиятельнейших анархо-синдикалистов русской диаспоры в США, сообщал своим товарищам по журналу «Дело труда – Пробуждение» следующее: «Статью о Первомае я писать не буду. Терпеть не мог писать подобные праздничные статьи, особенно когда праздник потерял свою свежесть и даже значение»[1]Герасимов Н.И. «Поражение Гитлера есть необходимое условие… революции»: из редакционной переписки журнала … Continue reading. Вопреки словам русского анархо-синдикалиста всё же стоит помнить, что «свежесть и даже значение» этого праздника связаны не только с эстетикой рабочего движения и не только с историей борьбы людей за 8-часовой рабочий день.
Первомай – моральная историософская системообразующая анархического движения. 1 мая – память о том, что угнетаемые способны восстать против угнетателей. Казнь чикагских анархистов после забастовки 4 мая 1886 г. пробудила от «догматического сна» Э. Гольдман, а подруга и спутница одного из казнённых (А. Парсонс) Л. Парсонс в последующем стала одной из ключевых фигур в рабочем и феминистском движении, а Парижским конгрессом II Интернационала в июле 1889 года было принято решение о проведении ежегодных демонстраций в день 1 мая. Цепочка исторических событий – как эффект домино – никогда не знаешь, к чему приведёт то или иное действие, тот или иной поступок. То, что когда-то было посеяно социальным бунтом – потом прорастает в окопах.
1 мая интегрировало и объединило множество радикальных левых организаций по всему миру. Их пропагандистская работа прямым образом сказалась на ходе боевых действий в годы Первой мировой войны. Речь идёт не только о пресловутом «штыке в землю», но и о том, как вооружённые боевые отряды из социальных низов буквально воевали против экспансионистских сил целой империи (австро-венгерские войска и отряды под командованием Н.И. Махно). Как эхом 1 мая отразилось на военно-политической карте мира в XX в.? С Земного шара были стёрты: Германcкая империя, Австро-Венгерская империя и Российская империя.
В сущности, кто такие угнетённые? Разве не те, кто становится объектом агрессии? Разве не те, кто переживает страдания и ужас в результате эгоистических экспансионистских сил со стороны социального агента, наделённого силой? 1 мая как феномен обладает разными способами проявления. Если отбросить в сторону «партийную» и идеологическую риторику, Первомай – праздник будущей победы, победы угнетённых над угнетаемыми. Окопы и тюрьмы – эстетика борьбы за право на свободу, за право говорить на своём языке, за право говорить от своего имени, за право бороться против тех, кто лишает тебя субъектности.
Весной 1942 г. Г.П. Максимов напишет: «…Интересы международного пролетариата тесно связаны с национальным освобождением Индии, и анархизм никогда не будет в оппозиции к национальной войне индусов против англичан только на том основании, что это война и насилие. Как раз наоборот – он примет в ней активное участие»[2]Максимов Г.П. Пётр Кропоткин и война // Дело труда — Пробуждение. 1942. №5. С.3..
19 ноября в книжном магазине Itakabooks (Тбилиси) состоялась презентация книги М. Рахманиновой «Филонов: путеводитель по чёрным тропинкам», призванной концептуально дополнить галерею отверженных художников и мыслителей, неугодных империям. В «Путеводителе…» впервые представлена анархистская исследовательская перспектива аналитического искусства и предпринята первая попытка философской ревизии «несвоевременного» проекта — сквозь призму радикальных политических философий и новых теоретических оптик, обеспечивающих новые уровни детализации концепции Филонова и тем самым — её понимания. В свете этого высказывается ряд гипотез, которые могли бы оказаться полезными как искусствоведению и эстетике, так и anarchist studies и в целом проекту восстановления «истории побеждённых» (концепт В. Беньямина). Теперь книга доступна и в Грузии, помимо независимых книжных Москвы и Санкт-Петербурга, а также на сайте издательства Chaosss Press.
28 мая в РХГА (Санкт-Петербург) состоялась ежегодная конференция, посвящённая исследованиям анархизма. Среди двадцати спикеров в ней также приняли участие члены товарищеских коллективов Akrateia и Экопраксия (бывш. Taste the Waste). В задачи нашего участия входило дополнить преобладающую историческую оптику докладов — философской, соединить её с видением, обусловленным опытом гражданской субъектности и актуальной социально-политической рефлексии, а также нарушить всеобщее молчание об острой исторической повестке и проблематизировать её в перспективе анархистской исследовательской оптики. Коллективы Akrateia и Экопраксия выступили с докладами, посвящёнными проблеме кризиса современных университетов и их альтернативам, проблемам концептуализации статуса политических заключённых, онтологической и онтопоэтической стороне милитантного сопротивления, а также вопросам анархистской гносеологии. Вслед за М.А. Бакуниным, П.А. Кропоткиным и А. Боровым, мы убеждены, что университет и — шире — академия — составляют часть общества и в текущей исторической ситуации не могут быть от неё свободны, запершись в башне из слоновой кости. Мы надеемся, что наши голоса сохранятся в материалах конференции как свидетельство возражения этой опасной иллюзии, последствия которой уже демонстрируют свою разрушительность.
13 мая 2022 года в Доме русского зарубежья им. А. Солженицына в рамках регулярных собраний «Отражения» ведущим научным сотрудником отдела культуры российского зарубежья ДРЗ Н.И. Герасимовым была прочитана лекция «В поисках нового человека: мистика, “социотехника” и “интериндивидуальность” анархистов русского зарубежья».
В основу своей лекции Н.И. Герасимов положил самые последние результаты исследований в области истории философских дискуссий анархистов-эмигрантов XX века. В начале своего выступления он подчеркнул, что проблема человека занимала едва ли не центральное место в духовных поисках анархистов пореволюционной России. Такого рода поиски большевистская власть смогла терпеть лишь очень ограниченное время (после 1930 года философские дискуссии анархистов на территории СССР были прекращены). Вместе с тем, даже этого времени хватило для создания анархистами целого калейдоскопа интереснейших (и странных) исследовательских подходов к изучению человека как философского феномена. Более того, некоторым теоретикам удалось продолжить свои изыскания уже за пределами России, находясь в эмиграции. На примере мистического анархизма и пананарахизма (и его производных в форме теории «социотехники» В.Л. Гордина и «интериндивидуализма» А.Л. Гордина) Н.И. Герасимов показал, как эволюционировала философская мысль левых радикалов, которые старались разрабатывать альтернативную П.А. Кропоткину концептуальную антропологию.
На страницах журнала «Пробуждение» и газеты «Рассвет» мистические анархисты пытались рассказать русской рабочей диаспоре в США о тонкостях духовного понимания анархии. А.А. Солонович сосредоточился на проблеме типологии людей в согласии с гностическим вероучением («физики», «психики», «пневматики»). Е.З. Долинин (Моравский) выступил с критикой социалистического дискурса, считая, что социализм как концепция затемняет идею личности. Мистические анархисты находились в ожесточенной борьбе с русскими анархо-синдикалистами в США и анархо-коммунистами в Париже, которые в области философской антропологии не отошли в сторону от учения П.А. Кропоткина. Эмигрировавшие из России бывшие пананархисты В.Л. и А.Л. Гордины очень быстро наладили диалог с англоязычными и франкоязычными периодическими изданиями. В.Л. Гордин публиковался не только в анархо-индивидуалистической газете Э.Армана L’en dehors, но и в академическом философском журнале The Journal оf Philosophy при Колумбийском университете в Нью-Йорке. Его брат А.Л. Гордин нашел средства для издания своей собственной газеты The Clarion, куда в качестве постоянных авторов пригласил Э. Армана и других мыслителей-индивидуалистов. Примечательно, что конструктивного диалога между анархистами-мистиками и бывшими пананархистами не состоялось (несмотря на то, что и те, и другие жили в США). Если мистические анархисты проповедовали отказ от власти и поиск специфического ненасильственного изучения мира (что подразумевало под собой критику научного знания как «насилия над жизнью»), то братья Гордины стремились к тому, чтобы человек осуществил окончательный контроль над действительностью, используя блага научно-технического прогресса и все существующие прогрессивные формы социальных взаимодействий (горизонтальная самоорганизация, активация малых групп, скрепленных не традициями, а культурой солидарности).
После лекции состоялась дискуссия, в ходе которой обсуждались такие темы, как концептуальная связь между идеями В.Л. Гордина и современными объектно-ориентированными онтологиями, отражение идей мистических анархистов в актерской системе М.А. Чехова, технические возможности искусственного языка АО (в том числе и в контексте социальной теории Б. Латура) и многое другое.
— Н.И. Герасимов
Сайт и канал Дома русского зарубежья им. А. Солженицына.
17 мая 2022 г. в РХГА (Санкт-Петербург) состоялась презентация коллективной монографии «Апология безвластия: анархистская альтернатива решения социально-политических проблем» (под ред. П.И. Талерова), включающей в себя ряд текстов, написанных авторами коллектива Akrateia. Книга формировалась на протяжении нескольких лет из материалов конференций, посвящённых анархизму и проводившихся в Санкт-Петербурге на площадке РХГА. Содержательно она представляет собой срез определённого периода современных анархистских рефлексий, объединяя перспективы различных областей исследования: истории, философии, социологии, экономики, эстетики, а также междисциплинарных пространств их пересечения.
Композиционно монография состоит из пяти глав: «Пётр Кропоткин — основоположник российского анархизма», «Социально-политические и исторические воззрения российских анархистов», «Анархизм в философском и эстетическом измерении», «Анархистские практики: с давних лет до сегодняшних дней», «Против бюрократии, жизни в долг и бредовой работы: философия анархизма Дэвида Гребера (памяти мыслителя)».
Разнонаправленность осевых тематических маршрутов дополняется их внутренней полифоничностью. Читателя ждут актуальные перепрочтения классических (а также малоизвестных) анархистских текстов и фигур; впервые восстановленные события прошлого, значимые для истории и теории анархизма; специфические постсоветские рефлексии об анархизме; философское осмысление места анархизма в системах современного знания и миропонимания; первые русскоязычные акратические рецепции некоторых значимых зарубежных интеллектуальных процессов. Запад и Восток, советское, антисоветское и постсоветское, уникальное и переосмысленное, исторически далёкое и предельно современное — таковы многочисленные сюжеты, формирующие полотно «Апологии безвластия».
21 января в книжном магазине «Все свободны» (Санкт-Петербург) состоялась презентация книги М. Рахманиновой «Филонов: путеводитель по чёрным тропинкам», вышедшей в издательстве Chaosss-press.
Основу книги составила исследовательская ревизия творчества Павла Филонова — его живописи, графики и теоретических работ по аналитическому искусству — из перспективы современной политической философии, эстетической теории и оптики философской традиции анархизма — именно она задала горизонт всему исследованию, определив круг тем, проблем и вопросов, через призму которых предпринимается перепрочтение аналитического искусства и взглядов самого Павла Филонова.
Особое внимание уделено историческим, концептуальным и социальным контекстам его работ, часто ускользающим от взгляда искусствоведов. «Путеводитель…» предлагает читателям новые маршруты по миру одного из самых непонятых и странных, но вместе с тем самых ярких художников XX века.
Несмотря на непростую обстановку в городе, презентация прошла без эксцессов. В общей сложности её посетили около 60 человек.
Книга доступна для заказа в независимых книжных Москвы и Санкт-Петербурга, а также на сайте издательства.
21 декабря в независимом книжном магазине «Все свободны» состоялась презентация книги Рут Кинны «Никакой власти. Теория и практика анархизма». Книгу представили участница издательского коллектива «Альпина Нон-Фикшн» Лилия Пахомова и участница команды журнала Akrateia Мария Рахманинова. Доклад Марии был посвящен обзору тематической композиции книги, её наиболее значимых сторон, а также некоторых связанных с ними проблем anarchist studies — как в мире, так и на постсоветском пространстве. Дискуссию модерировала создательница проекта «Все свободны» Любовь Беляцкая. Всего презентацию посетило около 50 человек.
3 декабря 2021 г. в рамках ярмарки «Non/Fiction», ежегодно проходящей в Москве, состоялась презентация книги американской исследовательницы анархизма, профессора политической философии Рут Кинны «Никакой власти: Теория и практика анархизма» (Кинна. Р. Никакой власти: Теория и практика анархизма. М.: Альпина-нон-фикшн. 2022. 424 с.). П.В. Рябов, научный редактор книги, рассказал об общих идеях монографии Р. Кинны, заострил внимание посетителей ярмарки на то, что в данном случае мы имеем дело не с историческим очерком, а с комплексным политико-философским введением в общие проблемы анархизма. Н.И. Герасимов выступил в качестве модератора дискуссии. Спектр тем, которые удалось обсудить за отведённое время, вышло далеко за пределы круга проблем Р. Кинны: постанархизм, анархистская теория и философия левого акселерационизма, антиавторитарные фантастические утопии и многое другое.
25-27 августа состоялась международная онлайн-конференция “100 years with and without Kropotkin”, посвящённая столетию со дня смерти П.А. Кропоткина, организованная британскими исследователями анархизма Shaun Pitt (Northumbria University), Tomas Pewton (Sofia University), Adeline Coignet (University of Nottingham), Billy Godfrey (Loughborough University), Cord-Christian Casper (University of Giessen). Авторы журнала Akrateia Николай Герасимов и Мария Рахманинова представили на конференции свои тезисы: «The World War Problem: P. Kropotkin and G. Maximov» (N.Gerasimov) и «Peter Kropotkin: between classical and new materialisms» (M.Rakhmaninova). Всего в различных секциях конференции приняли участие 20 спикеров/к из разных стран. Язык конференции – английский. Предлагаем Вашему вниманию русскую версию тезисов.
В начале XX века анархисты во всём мире столкнулись с трудной политической и этической дилеммой. Традиционный для анархизма антивоенный дискурс логически всегда был продолжением критики государства как милитаристского политического института. Конфликты государств анархисты понимали как международные конфликты, в основе которых – лишь интересы разных политических элит (королей, членов парламента и т.д.), а не самого общества. Государство всегда стремилось убедить общество, что люди являются гражданами, а у граждан, помимо прав, есть обязанность – защищать государство от внешнего агрессора. Анархисты, начиная с П-Ж. Прудона и М. Штирнера, выступали против этой идеи, полагая, что государство эксплуатирует общество, отправляя людей на войну ради выгоды политической элиты. Эта критика работала успешно вплоть до начала Первой мировой войны.
П.А. Кропоткин обратил внимание, что тотальный характер военного конфликта во всём мире – особое явление, которое ранее не встречалось в истории. Анархистам следует пересмотреть свою позицию по этому вопросу. К 1914 г. влияние П. Кропоткина на международное анархистское сообщество было огромным. Вероятно, это заставило русского князя набраться смелости и публично озвучить свою позицию по поводу войны. П. Кропоткин предлагал анархистам поддержать Антанту. Почему? В австрийском и немецком милитаризме он видел угрозу для всего мира, но прежде всего – для будущей революции. Франция казалась ему «колыбелью революционной жизни». Если «колыбель революционной жизни в опасности», значит её нужно спасти любыми средствами. П. Кропоткин полагал, что пацифистская позиция не спасёт будущую революцию, а уничтожит её. Так на свет появилась небольшая группа анархистов, выступающих за войну на стороне Антанты (т.н. «анархо-патриоты»). П. Кропоткина не спас его авторитет. Его позиция критиковалась во множестве анархистских журналов. Среди критиков был и анархо-синдикалист Г.П. Максимов.
После смерти П.А. Кропоткин Г.П. Максимов был депортирован (1921) из России в Германию. Из Европы Г.П. Максимов эмигрировал в США (1925), где в течение 1930 гг. заработал авторитет самого влиятельного русского анархиста в Америке. Начавшаяся Вторая мировая война снова подняла проблему отношения анархистов к войне. В.М. Волин полагал, что анархисты не должны поддерживать ни одну из сторон в конфликте. Более того, необходимо уже готовить революцию и проводить революционную пропаганду. В.М. Волин вместе с французским поэтом А. Прюдомом издавал листовки, где критике подвергалось даже французское движение «Сопротивление». Г.П. Максимов, ранее критиковавший П. Кропоткина, неожиданно для всех выступил за «революционное оборончество». Он считал, что Красная армия – это трудящиеся, заложники тоталитарного государства. Этих трудящихся и заложников СССР отправляет на войну против другого тоталитарного государства (Третий рейх). Как и П.А Кропоткин, Г.П. Максимов полагал, что победа в войне Гитлера означает окончательный крах революционного движения. Поражение Гитлера – это «сигнал к мировой революции». Если П.А. Кропоткин по поводу Первой мировой войны критиковали многие анархисты, Г.П. Максимов избежал подобной ситуации. Почему?
1) Г. Максимов опирался на опыт П. Кропоткина и более аккуратно излагал свои мысли;
2) Агрессия Германии в 1939–1945 гг. казалась куда более сильной, чем в 1914–1918 гг.;
3) Анархистское движение находилось в кризисе (поражение анархистов в Гражданских войнах в России в 1918–1921 и в Испании 1931–1939).
Опыт П.А. Кропоткина и Г.П. Максимова показывает, что в случае начала глобального военного конфликта во всём мире, когда, почти все страны находятся в состоянии войны, анархисты склонны занимать одну из двух позиций: 1) традиционную антивоенную; 2) на стороне тех стран, которые «защищаются» от агрессии коалиции стран, начавших войну. Первая позиция основывается на смешивании политической философии и этики. Вторая – на разграничении политической философии и этики (в таком случае прагматический выбор в пользу участия анархистов в войне объясняется как вынужденная мера, как выбор в пользу меньшего зла).
Пётр Кропоткин: между классическим и новым материализмом
Одно из главных открытий П. Кропоткина – феномен взаимной помощи, свойственной существам самых разных видов. Панорамный обзор этого феномена составляет основу трактата «Взаимная помощь как фактор эволюции». Радикальность кропоткинского утверждения предстаёт перед нами в полной мере, если учесть тот консенсус в научном сообществе, на фоне которого Кропоткин пишет свою работу – коротко его можно обозначить как систему постулатов, эссенциализирующих конкуренцию, борьбу и противостояние всех против всех (что вполне характерно для картины мира, импульс к которой задал Т. Гоббс).
Последователь Дарвина, Кропоткин ценно дополняет его теорию эволюции, утверждая, во-первых, что всему живому столь же присуща взаимная помощь, сколь и борьба, и по той же причине – в связи с необходимостью выживать. Во-вторых, Кропоткин разделяет и развивает дарвиновскую концепцию эволюции как единой траектории становления видов. Согласно этой концепции, у истоков человеческого стояло существо, которое не было человеком. В этом смысле Кропоткин единодушен с позитивистами и другими учёными своего времени, которые, во-первых, отрицают идею специфичности человека как вида среди прочих видов, а, во-вторых, настаивают на перспективе эссенциализма, утверждающего, что у всего живого, включая человека, есть устойчивые сущности, которые на протяжении жизни разворачивают свои свойства.
Именно за эти тезисы Кропоткина критикуют многие философы, работающие в анархистской и – позднее – постанархистской перспективах (от Алексея Борового до Сола Ньюмена): Кропоткин утрачивает ключевую для анархизма идею личности, отличающую его от марксизма с его жёстким экономическим детерминизмом, не оставляющим никакого пространства для своеобразия и уникальности индивида, и приписывает человеку совокупность врождённых свойств, составляющих его природу – как в физическом, так и в моральном смысле.
Эта критика действительно выглядит непротиворечиво – особенно после Сартра, провозгласившего, что у человека «нет природы, но есть свобода». Этим тезисом он фактически поставил классическую европейскую онтологию на новые рельсы – отвергнув её эссенциализм и противопоставив ей свой проект экзистенциализма: существование предшествует сущности – заявляет он, сущность – не предшествует существованию. Этот взгляд дал импульс к множеству новых интеллектуальных тенденций и заметно изменил направленность философской антропологии. И всё же в нём сохранился каркас прежней метафизической картины мира, в которой вещи и идеи, культура и природа, субъект и объект относятся к разным регистрам бытия и по-разному маркированы, с точки зрения значимости. Эта оптика была свойственна Сартру и в повседневной жизни: все мы хорошо помним, как его доводили до исступления каштаны – пугающе-отвратительные. С ними он вступал в явный онтологический антагонизм (см. роман «Тошнота»).
Именно такой поляризованной была картина мира до постструктурализма и новых материализмов, и потому ровно до этого момента упомянутая критика редуктивизма Кропоткина оставалась справедливой. Учитывая то, что в метафизических антиномиях компоненты всегда соотносятся друг с другом иерархически, в терминах классической эпистемологии, для которой материя проста и механистична, это означало, что Кропоткин как бы «снижает» субъекта до уровня объекта, лишает личность её одухотворённости, возвышающей её над миром «более простых» существ и косной материи, и сообщающей ей тем самым особое достоинство.
Однако пересмотр самого понятия «материя», начатый в проекте новых материализмов, позволяет переосмыслить как роль Кропоткина, так и центральные постулаты его концепции, что представляется особенно важным сегодня, в условиях кризисного состояния большинства экосистем планеты, изменений климата и предстояния перед явно катастрофическими последствиями текущих способов присутствия человека в мире.
В самом деле, покидая метафизическую перспективу, новая эпистемология порывает с механистичным образом материи, впервые открывая для себя не только её сложность, но и её агентность (например, в рамках акторно-сетевой теории), и позволяет отказаться благодаря этому открытию от субъект-объектной призмы как таковой. А также от дихотомии «культура-природа». Это даёт начало так называемым объектно-ориентированным онтологиям, а также агентному, виталистскому и другим материализмам, переопределяющим не только всю научную методологию, но и всю онтологию науки. Снятие субъект-объектной дихотомии делает невозможным как заведомое иерархическое отношение между частями и участниками исследовательского процесса (что само по себе анархично), и позволяет удерживать во внимании как регистр производимого знания (в случае исследователя), так и регистр включения в этот процесс познаваемых процессов, явлений, вещей и существ мира, а также их влияния на его ход и результаты. С этой точки зрения, объекты не бездействуют, как бы замирая под взглядом субъекта, но взаимодействуют с ним, ставя ему свои условия, открывая ему те или иные свои свойства и подсказывая ему новые стратегии развития.
Этот новый ракурс позволяет с изумлением различить парадоксальное предвосхищение нового материализма в тезисах Кропоткина о сложно организованных сетях взаимной помощи, тему которых уже в современности последовательно развивают представители нового материализма. Фактически он становится первопроходцем этого взгляда: современные ему материалисты, как было замечено выше, не размышляли о взаимной помощи и не мыслили в анархистских категориях конфедераций сущностей (как, например, Дж. Беннет). Одна из наиболее ярких фигур в этом ряду современных материалистов – Анна Цин, исследовательница сетей взаимопомощи между растениями и грибами. «С точки зрения любителей грибов, – пишет она, – самым курьёзным примером межвидового партнерства является симбиоз грибов и корней растений. Микориза – явление, при котором нитевидные образования у грибов оплетают корни растений и проникают в них. Подъельник и другие растения без хлорофилла полностью зависят от питательных веществ, которые они получают от грибов, проникающих в их корни. Многие виды орхидей без помощи грибов не в состоянии даже давать всходы. В этих примерах жизнеобеспечение растений зависит от грибов, однако нередко грибы также выживают благодаря растениям»[1]Цин А. Непослушные края. / Опыты нечеловеческого гостеприимства: антология. Под ред.: Крамар М., Саркисов К. – … Continue reading. Анна Цин говорит о нашей нечувствительности к важнейшему фактору природы – видовой взаимозависимости. Мы настолько ослеплены человеческой исключительностью, что делим мир на белое и чёрное, человека и «не-человека», сваливая в одну кучу всё то сложное многообразие, которое скрывается за второй категорией. Этому недальновидному образу мира Цин и другие материалисты противопоставляют представление о том, что цитата: на протяжении истории человеческая природа менялась с различными переплетениями межвидовой зависимости, и сама она представляет часть межвидовых отношений.
Усложним задачу и приведём пример из области неорганической материи, рассматриваемой другим представителем тенденции новых материализмов – Мануэлем Деланда. Утверждая её способность, и, более того, склонность к самоорганизации, он пишет: «Неорганическая энергия материи обладает более широким диапазоном для возможностей образования структуры, чем просто фазовые переходы. <…> Другими словами, даже наиболее бедные формы материи и энергии, а не только те относительно простые типы (материи), которые участвуют в образовании кристаллов, способны к самоорганизации. Есть, например, такие когерентные волны, солитоны, которые формируются в различных типах материалов – от океанических вод (где они зовутся цунами) до лазеров. Также есть…стабильные состояния (или аттракторы), которые способны поддерживать когерентную циклическую активность… Наконец, в отличие от предыдущих примеров нелинейной самоорганизации, где подлинная новизна не может возникнуть, существуют различные комбинации, в которые могут вступить сущности, образованные в ходе предыдущих процессов (кристаллы, когерентные вибрации, циклические паттерны). Суммируя сказанное: эти формы спонтанной структурной генерации говорят нам, что неорганическая материя намного более разнообразная и творческая, чем мы могли себе представить. И эта интуиция о присущей материи творческой силе должна быть полностью включена в наши новые материалистические философии»[2]De Landa, Thousand Years of Nonlinear History, 16. цит. По: Беннет Дж. Пульсирующая материя. Политическая экология вещей. – Пермь: … Continue reading.
Во времена Кропоткина ни техника, ни общее состояние знания ещё не позволяли обнаружить все эти тонкие переплетения вещей и существ мира – тем более в аспекте такого сложного проявления, как взаимная помощь. Сегодня же исследовательская база и технические средства позволяют заключить: догадки Кропоткина относительно внутривидовой взаимопомощи, во-первых, были верны – хотя именно в этом он меньше всего совпадал со своими современниками-позитивистами (в этом же – сильная и современная сторона его учения), а, во-вторых, оказались лишь верхушкой айсберга. Действительно, сегодня возникает основание говорить о прежде не освещённой стороне кропоткинского учения, неожиданно современной и актуальной, созвучной новому материализму, явственно наследующему анархистской философской традиции и в целом акратическому подходу. Это переосмысление также позволяет покинуть пределы оснований для справедливой критики со стороны анархо-индивидуалистской антропологии.
Так, в новой оптике не сложность человека низводится до простоты инертной материи, но инертная материя возвышается до сложности, которая раньше приписывалась только человеку, товарищески объемлет его и обретает доступ к политическому, на равных включая его и его социальные и политические практики в свои сложные переплетения и ритмы. Этот новый уровень кооперации – достойное и закономерное развитие идей Кропоткина, открываемое через ракурсы нового материализма, который, в свою очередь, черпает свои истоки в философии анархизма. Так, на наших глазах концепция проходит виток протяжённостью в век и возвращается к самой себе более прояснённой и ещё более глубокой и содержательной: этот долгий путь и столь успешный итог – яркое свидетельство её изначальной состоятельности, а также того, что её былая радикальность оказалась отнюдь не напрасной, но, напротив – проницательной, почти провидческой.
De Landa, Thousand Years of Nonlinear History, 16. цит. По: Беннет Дж. Пульсирующая материя. Политическая экология вещей. – Пермь: Гиле Пресс, 2018, с. 30-31.
