«Бабушка русского анархизма» Наталья Михайловна Пирумова и её последняя книга о Михаиле Бакунине

   Наталью Михайловну Пирумову (1923-1997) часто шутливо-любовно именуют «бабушкой русского анархизма». И в самом деле, эта удивительная женщина, талантливый историк, отзывчивый человек и яркая общественная деятельница сыграла выдающуюся роль в возвращении из небытия наследия российского анархизма и возрождения анархической мысли и движения в СССР в конце 1980-х-начале 1990-ых годов^[1]Впервые эта статья опубликована в качестве предисловия к книге: Пирумова Н.М. Социальная доктрина М.А. … Continue reading^[2]О Н.М. Пирумовой см: Цовма М.А.  Десять лет без Бабушки (памяти Н.М. Пирумовой). // Прямухинские чтения 2007 года. … Continue reading.

      Однажды, в те годы, во время одного из регулярных посещений могилы П.А. Кропоткина на Новодевичьем кладбище (в годовщины его рождения и смерти) Наталья Михайловна спросила, обращаясь к нам, своим спутникам  и ученикам  — молодым историкам из Конфедерации анархо-синдикалистов:

«Где же наше знамя? Поднимите его!»

Чёрно-красное знамя анархии отважно взвилось среди сугробов и могильных оград, к удивлению и смятению немногих посетителей кладбища. Символичным образом, анархические ценности, отправленные на кладбище истории партийным диктатом и ложью, восставали вновь и мучительно возвращались к жизни. И этот вопрос-призыв прозвучал естественно и органично из уст пожилой семидесятилетней женщины. Вся её нелёгкая и плодотворная жизнь была тому порукой.

*  *  *

        Наталья Михайловна Пирумова родилась 20 августа 1923 года в деревне на Рязанщине. Её мать, Ольга Галицкая, была дворянкой, а отец — Михаил Хачатуров — социалистом-революционером-интернационалистом. Подобное «неправильное» происхождение заставило Наталью в детские годы близко познакомиться со всей бесчеловечной мощью карательной машины тоталитарного большевистского режима и навсегда сделало её противником государственного насилия над человеком. Оттуда, из сурового отрочества — её врождённое вольнодумство и инакомыслие. Отец девушки, Михаил Хачатуров, прошёл через сталинские лагеря, пытки и в 1938 году был расстрелян. Мать была сослана в Казахстан. Наталью воспитывали родственники. Потом — война, эвакуация в Узбекистан, где Наталья Пирумова сумела в 1945 году закончить вечернее отделение Ташкентского педагогического института. С тех лет любовь к истории стала её всепоглощающей страстью.

      Вернувшись в 1946 году в Москву, Наталья Михайловна работала школьным учителем, затем научно-техническим сотрудником в Академии общественных наук, а с 1953 года — редактором Госполитиздата. Не раз она сталкивалась с гонениями и преследованиями: из-за доноса сослуживицы («рассказывает антисоветские анекдоты») была вынуждена покинуть Госполитиздат, позднее — в 1972 году — подвергнута травле (в главном официозном журнале «Коммунист» была напечатана разгромная рецензия на её «неправильную» книгу о Бакунине). Став видным историком, Пирумова — редкий случай — принципиально не была членом КПСС, всегда сохраняя независимость суждений и не отказываясь от своего человеческого достоинства во имя славы партийной догмы.

       Итак, несколько лет Наталья Михайловна проработала в Большой советской энциклопедии (редактируя 16-томную Историческую энциклопедию), с 1962 года была ответственным секретарём «Исторических записок» Института истории Академии наук СССР (с этим Институтом связана значительная часть её жизни). Позднее активно участвовала в издании историко-революционного альманаха «Прометей», где опубликовала и ряд замечательных собственных статей^[3]Наиболее интересная статья: Пирумова Н.М.  Бакунин или Нечаев? // Прометей, Т.5, М., 1968.  В ней историк … Continue reading.

          Начиная с 1950-х годов формируется круг научных интересов Натальи Михайловны Пирумовой: история российского освободительного движения, народнической мысли и анархизма (с любимыми героями: Герценом, Бакуниным, Кропоткиным, Толстым, а позднее писателем-анархистом Осоргиным) и история земского либерального движения. При всей своей широте (и полузапретности в СССР) эти темы и героев объединяло то, что все они выражали стремление человека и историка Пирумовой к свободе, самоорганизации общества в противостоянии государственному деспотическому гнёту.

     По словам её близкой подруги, историка женского освободительного движения Э.А. Павлюченко:

««Герои» Н.М. Пирумовой определялись не только научными устремлениями, но и душевным сродством: Герцен, Бакунин, Кропоткин… Они становились близкими людьми. Ради них стоило сидеть в архивах, штудировать фолианты, разъезжать по памятным местам, разыскивать потомков, бороться с чиновниками за увековечивание исторической памяти»^[4]Э.А. Павлюченко. Такой я помню Наталью Михайловну. //  Памяти М.А. Бакунина. М., 2000, С.206..

А знавший Пирумову историк Гамбург добавлял:

«её исследования всегда имеют и этическое измерение»^[5]Гамбург Гэри М. Вспоминая Наталью Пирумову: о том, как писалась история в сталинскую и постсталинскую эпоху. … Continue reading, ибо знакомят читателя с великими борцами за свободу человека, вдохновляя на следование их примеру. Наконец, ученик и друг Натальи Михайловны, известный историк анархической мысли из Казахстана С.Ф. Ударцев, вносит ещё один важный штрих: «Она говорила, что любит историю либерализма, что либералы милые люди, но ей несколько скучновато ими заниматься и всё время тянет к исследованию анархизма. История анархизма — это была её стихия»^[6]Ударцев С.Ф. Гражданка мира (О Наталье Михайловне Пирумовой — учёном и общественном деятеле). // Михаил … Continue reading.

   Именно поэтому Наталья Михайловна стала первооткрывательницей утонувшей Атлантиды русского анархизма для первого поколения анархистов эпохи Перестройки, а её имя как имя крупнейшего исследователя анархизма, без сомнения, достойно стоять в одном ряду с именами великого «Геродота анархизма» Макса Неттлау или крупнейшего советского биографа и издателя Бакунина Юрия Стеклова или величайшего современного бакуниноведа замечательного польского историка и тонкого философа Антония Каминского. Я и сам, имея счастье быть немного знакомым с Натальей Михайловной, свидетельствую о её необычайно личном, сердечном отношении к её главному герою Бакунину, которого она нежно и по-дружески называла «Мишелем», как при жизни его именовали друзья и родные. И эту свою любовь и понимание она сумела передать тысячам увлечённых читателей её книг об анархизме.

        В 1954 году Пирумова защитила кандидатскую диссертацию «Взгляды А.И. Герцена на русский исторический процесс». В 1956 на её основе была издана первая книга Натальи Михайловны «Исторические взгляды Герцена». Хотя сама автор справедливо считала эту первую свою монографию откровенной неудачей (ибо она вся пронизана официальным, унылым и мёртвым, догматизмом во взгляде на Герцена), именно с неё начинается глубокое изучение Пирумовой идей и практики русского либертарного социализма. Впоследствии, в своей второй книге о Герцене, намного более зрелой, оригинальной и честной, историк сможет высказаться об Александре Ивановиче несравненно глубже, самостоятельнее и откровеннее.

        В 1960-е годы, на волне «Оттепели» приоткрывается и становится отчасти возможной для изучения (а не только для тенденциозного разоблачения) тема русского народничества. И Наталья Михайловна Пирумова становится одной из крупнейших фигур, возвращающих в утрамбованное свинцовым катком мракобесного ленинизма историческое сознание общества этот огромный и бесценный пласт культуры и мысли.

        В 1966 году выходит её первая, ещё не очень зрелая и, скорее, эскизная, книга о Бакунине^[7]Пирумова Н.М.  Михаил Бакунин. Жизнь и деятельность. М., 1966.. А уже в 1970 году в издательстве «Жизнь замечательных людей» выходит вторая книга^[8]Пирумова Н.М. Бакунин. М., 1970. о Бакунине, несомненно, самая главная и прекрасная книга в жизни Натальи Михайловны Пирумовой. И не только в её жизни. Эта эпохальная книга, вышедшая огромным тиражом, блестящая по своим литературным качествам, отважная и научно новаторская, вызвавшая огромное обсуждение  в обществе, книга, которая вдохновила десятки будущих участников анархического движения или исследователей анархизма^[9]Так, пионер современного российского анархизма Игорь Подшивалов из Иркутска, именно прочитав книгу … Continue reading, одновременно вызвала на голову отважного автора шквал критики со стороны властей и партийных цензоров. Те, кто в те годы почему-то считался в СССР «историками анархизма», а на деле лишь писал десятки никчёмных, пустых и погромных книжек в духе высокомерных «разоблачений» этого «мелкобуржуазного учения» со стороны «единственно правильной теории» (Михайлов, Канев, Комин, Полянский, Пронякин и многие другие штатные партпропагандисты, ныне заслуженно забытые вместе со своими писаниями) справедливо  почувствовали в книге Пирумовой нечто враждебное себе, настоящее, свободомыслящее, насторожились и ополчились на неё. Она не «разоблачала» врагов марксизма и не клялась на каждой странице в слепой верности Старшему Брату, а сочувственно и страстно давала слово великим вольнодумцам прошлого, и этим показывала, чего стоят и все эти «историки», и сам воспеваемый ими тоталитарный режим — Колосс, стоящий на глиняных ногах и на костях миллионов замученных.

        В 1972 году вышла — первая в СССР за многие десятилетия — книга о Петре Алексеевиче Кропоткине, в которой Наталья Михайловна рассказывала о нём не просто как о «выдающемся географе» и безликом «революционере», но как о великом теоретике коммунистического анархизма^[10]Пирумова Н.М.  Пётр Алексеевич Кропоткин. М., 1972.. И эта фигура возвращалась к читателю из исторического небытия усилиями Пирумовой.

        В 1980 году Пирумова защитила докторскую диссертацию о либеральном земском движении в России на основе монографии, опубликованной в 1977 году. В 1985 году ею был опубликован важный материал о нечаевском деле^[11]Пирумова Н.М., Житомирская С.В.  Огарёв, Бакунин и Н.А. Герцен-дочь в «Нечаевской истории» (1870 г.). // … Continue reading.

      С Перестройкой наступили более свободные времена. Пожилая, уже сильно болевшая Наталья Михайловна (вскоре пережившая тяжёлый инсульт) оказалась невероятно востребована и смогла высказываться свободнее и откровеннее. Она участвовала во многих общественных инициативах, написала дюжину популярных и публицистических статей об анархизме и о проблемах местного самоуправления, подготовила к защите кандидатских диссертаций два десятка учеников (это не считая тех десятков людей, которым она помогала неформально и совершенно бескорыстно). В эти годы относительной свободы выходят две её последние монографии о Герцене и Бакунине^[12]Пирумова Н.М.  Социальная доктрина М.А. Бакунина. М., 1990;  Пирумова Н.М. Герцен. Революционер, мыслитель, … Continue reading и ещё одна о земском движении (впрочем, все они были написаны существенно раньше, с оглядкой на цензуру, и долго ждали издания).

       Однако за книгами и статьями, за внешней, «академической» деятельностью Натальи Михайловны Пирумовой на протяжении четырёх десятилетий — и в тесной связи с ними — скрывается её неутомимая и неформальная общественная деятельность, не в меньшей степени, чем академическая, способствовавшая освобождению общества из цепей большевистской империи, наконец-то рухнувшей от собственной гнилости и разложения в 1991 году, и возрождению революционного анархического движения, реабилитации и актуализации идей и практик анархизма.

*   *   *

       Все люди, знавшие Наталью Михайловну Пирумову (и я в их числе) единодушно сходятся в её оценке не только как выдающегося историка (добросовестного, трудолюбивого и новаторски мыслящего) и талантливого литератора с художественно-публицистическим даром, но и как невероятно отзывчивого, доброго, смелого, независимого^[13]«Развитие у неё чувства внутренней свободы» в тотально несвободном и рабском обществе отмечал Г. Гамбург … Continue reading человека, обладающего даром вдохновлять людей на различные добрые и свободолюбивые дела, а также сводить их вместе, знакомить и объединять. Не случайно она часто приглашала людей в свой гостеприимный дом, где дверь никогда не запиралась на замок.  Наталья Михайловна была тесно связана с диссидентским движением и, наряду с участием в официальных академических инстанциях и изданиях,  активно организовывала домашние семинары и доклады.

«Вокруг Натальи Михайловны всегда существовало поле добра и взаимной помощи, непринудительной инициативы»^[14]Ударцев С.Ф. Гражданка мира (О Наталье Михайловне Пирумовой — учёном и общественном деятеле). // Михаил … Continue reading, — это свидетельство С.Ф. Ударцева могли бы подтвердить многие.

     Подобно своему любимому «Мишелю», Пирумова не командовала и не повелевала людьми, но по-анархически вольно вдохновляла многих на различные полезные и вольнолюбивые свершения, служила не столько интеллектуальным, сколько нравственным образцом. И сама первой подавала пример отваги, бескорыстия, открытости, доброжелательности, конструктивности, дружелюбия и самоотверженности в деле отстаивания свободы и человеческого достоинства, раскрепощения общества и инициирования общественной самодеятельности в борьбе с государственной бюрократией и централизованными регламентациями.

  Деловые и дружеские связи, идейное и человеческое общение и сотрудничество соединяли её с самыми разными людьми, среди которых были выдающиеся историки российского освободительного движения Натан Яковлевич Эйдельман, Василий Фёдорович Антонов и Николай Михайлович Дружинин, замечательный философ-бакуниновед Владимир Фёдорович Пустарнаков,  старая героическая анархистка (чудом выжившая в сталинских концлагерях и пережившая десяток голодовок в борьбе за своё достоинство), а потом диссидентка Зора Борисовна Гандлевская, выдающийся учёный-энциклопедист, философ и участник движения анархо-мистиков 1920-х годов Василий Васильевич Налимов (сохранивший анархические убеждения до конца своей долгой и славной жизни), крупнейшая исследовательница русской кооперации Надежда Константиновна Фигуровская, сын репрессированного бакуниноведа и публициста Владимир Юрьевич Стеклов, потомки Бакуниных и Кропоткиных…

    Друзьями и учениками Пирумовой, собранными ею вокруг различных благородных общественных и просветительских анархических начинаний были Андрей Викторович Бирюков (правнук известного анархо-кооператора и друга Кропоткина А.М. Атабекяна, ставший секретарём организованной по инициативе Пирумовой Кропоткинской комиссии), историк и правовед из Казахстана, автор  интересных книг о Кропоткине и политико-правовой мысли русского анархизма Сергей Фёдорович Ударцев (любовно посвятивший памяти Пирумовой одну из своих книг), тверской краевед и исследователь рода Бакуниных Владимир Иванович Сысоев (также посвятивший памяти Натальи Михайловны свой главный труд), молодые историки и тогда приверженцы  анархизма Андрей Исаев (лидер Конфедерации анархо-синдикалистов, зачинатель новейшего либертарного движения в СССР), Дмитрий Олейников и Юрий Борисёнок (последний тоже посвятил свою книгу о связях Бакунина с польским революционным движением памяти своей незабвенной учительницы Пирумовой)^[15]Будучи на протяжении многих лет редактором неплохого исторического журнала «Родина», Ю.А. Борисёнок отмечал … Continue reading…

     Наталья Михайловна сотрудничала с Московским историко-литературным обществом «Возвращение», сначала — в 1970-е годы — полуподпольно, а потом, более открыто собирая и издавая материалы об узниках ГУЛАГа. В Перестройку она вместе с обществом «Мемориал» организовывала конференцию «Сопротивление в ГУЛАГе». Вернуть память о жертвах и палачах чудовищной государственной системы, воздать дань восхищения тем, кто мужественно сопротивлялся и сражался до конца с нею, — было для Пирумовой делом не только принципиальным, но и глубоко личным, семейным. Оттого её постоянная поддержка первым шагам возникающего в те годы «Мемориала».

     Защищая честь Бакунина как революционера и человека, Пирумова первой в СССР ввела в научный оборот опубликованное во Франции Мишелем Конфино письмо Бакунина к Нечаеву от 2 июня 1870 года, свидетельствующее о том, что «Мишель» не был автором «вашего катехизиса абреков» — то есть чудовищного нечаевского «Катехизиса революционера». Усилиями Пирумовой в 1989 году была создана Комиссия по творческому наследию П.А. Кропоткина (под эгидой которой потом на протяжении почти четверти века созывались многочисленные конференции и издавались книги, объединялись усилия исследователей и последователей анархизма), началось возрождение усадьбы Бакуниных в селе  Прямухино (Наталья Мизайловна организовала первые конференции на родине Бакунина в 1989, в 1994 и 1995 годах). Многие годы и усилия Пирумова потратила на попытки воссоздания кропоткинских музеев в Москве и Дмитрове, уничтоженных в 1930-е годы.

       Казалось, на рубеже 1980-х-1990-х годов сил этой больной и пожилой, но бодрой и энергичной женщины хватало на всё: публично защищать и популяризировать в широкой  печати и в устных выступлениях идеи анархизма, актуализировать пророческую бакунинскую критику марксизма и вообще этатизма, общаться с потомками анархистов и с их молодыми и пылкими продолжателями из Конфедерации анархо-синдикалистов (на втором съезде КАС в марте 1989 года «бабушку русского анархизма» встретили горячими овациями и вставанием сотня делегатов), ездить в Тверь, Дмитров и Прямухино, регулярно организовывать походы на могилу Кропоткина на Новодевичьем кладбище и вечера памяти Бакунина в Доме-музее Герцена (в 1989 и 1994 годах), искать, находить и готовить к публикации архивы анархистов (в частности, известного анархо-мистика А. Солоновича), знакомить российскую публику с достижениями и новинками западных историков анархизма, пропагандировать идеи местного земского самоуправления и кооперации, организовывать огромную международную Конференцию в декабре 1992 года, посвящённую 150-летию П.А. Кропоткина (там Наталья Михайловна выступила с докладом о взаимоотношениях Толстого и Кропоткина, ставшим её научной «лебединой песнью»).

     Многое, начатое Пирумовой, получило развитие и завершение уже годы спустя после её смерти в 1997 году:  в 2014 году в Дмитрове наконец-то открылся многострадальный  музей Кропоткина (чьё открытие было клятвенно обещано властями ещё в 1992 году!); готовившееся по её инициативе и при её поддержке в середине 1980-х годов издание неопубликованных материалов второго, незавершённого тома «Этики» Кропоткина, произошло лишь двадцатью годами позднее; в Прямухино с 1995 года анархистами организуются Прямухинские вольные артели по восстановлению парка, а с 2001 года — ежегодные международные научно-практические Прямухинские чтения (Чтения 2007 года были посвящены памяти Пирумовой). Там же, в Прямухино, возле остатков пня исторического Дуба Декабристов, вырос и гордо поднялся посаженный в 1989 году Натальей Михайловной и Андреем Исаевым молодой дубок — как зримый символ возрождающейся тяги людей к освобождению от власти и эксплуатации. А значит, дела, начатые Пирумовой, семена либертарных идей и начинаний, посеянные «бабушкой русского анархизма», светлая память о ней, её книгах, нравственном авторитете и о её жизненном примере, вдохновившем и инициировавшем столь многих,  живут и дают плоды.

*   *   *

       Две фундаментальные книги о её главном и любимом герое — Бакунине, написанные Натальей Михайловной Пирумовой (ЖЗЛовская книга «Бакунин» 1970 года и «Социальная доктрина М.А. Бакунина», впервые увидевшая свет в издательстве «Наука» в 1990 году, давно ставшая редкостью и ныне переиздаваемая) взаимно дополняют друг друга.

     Книга 1970 года потрясала читателя смелостью автора и его откровенными симпатиями к Михаилу Александровичу. Там, за неизбежными ритуальными марксистскими «мантрами» о «мелкобуржуазности и опасности анархизма» проступал колоссальный образ неистового и благородного бунтаря с яркой и трагической судьбой. Порой Пирумова позволяла себе совсем уж недопустимое для советского историка. Так на странице 105, сказав о позиции Ф. Энгельса в 1849 году, что «славянские народы, за исключением поляков, представлялись  ему контрреволюционными по своей природе», она мужественно резюмировала:

«В этом вопросе он был не прав. (…) Историческая правда в этом споре была на стороне Бакунина».

Так в те годы писать о классике марксизма не посмел бы никто в СССР! Скорее, типичными были книги, вроде печально известного опуса лидера французских коммунистов Жака Дюкло с характерным названием «Бакунин и Маркс: тень и свет».

     Если в книге 1970 года «Бакунин», прежде всего, даётся подробное, детальное и увлекательное жизнеописание героя и ярко и глубоко прорисовывается его человеческий облик, то в последней своей книге о нём историк акцент переносит, во-первых, на рассмотрение генезиса и истоков его идей, во-вторых, на осмысление их развития и их систематическое изложение, в-третьих, на анализ тех ключевых полемик, которые вёл Бакунин (с Герценом, Нечаевым, Лавровым, Марксом и др.) и, в-четвёртых, на показ влияния этих идей на российское освободительное движение (прежде всего, народническое).  Книга, писавшаяся ещё до начала Перестройки, и вышедшая на её завершающем этапе, ещё более свободна в оценках, чем «Бакунин». Можно спорить с отдельными оценками и мыслями, высказанными Пирумовой (что потребовало бы отдельной книги, премущественно философской), но в целом всё, что она излагает в последней монографии о Бакунине — вполне обстоятельно, не банально, фундаментально, продуманно, добросовестно аргументировано.

       Благодаря обнародованным С.Ф. Ударцевым письмам Н.М. Пирумовой к нему мы можем немного представить процесс и внутреннюю «кухню» её работы над книгой «Социальная доктрина М.А. Бакунина», продолжавшейся около трёх лет — с 1982 по 1985 годы.  Так, в своём письме от 14 марта 1983 года Наталья Михайловна писала Сергею Фёдоровичу о начальных этапах своей работы над монографией: «Насчёт Б[акунина]. Каждодневное общение с ним (с осени этого года) приводит меня к ряду новых взглядов на систему его мыслей. (…) Очень трудны и непросты оказались истоки. Сам же он, при всей его естественной противоречивости — представляет собой с начала (1837) и почти до конца (1874) цельную личность с единой (хотя и развивающейся) системой взглядов. Роль Гегеля здесь весьма велика. Я имею в виду прежде всего его диалектику и логику. Насчёт же ярлыков, как то «анархизм», либо рев[олюционный] демократизм», ещё не знаю, как быть»^[16]Избранные письма Н.М. Пирумовой (публикация и примечания С.Ф. Ударцева). // Михаил Александрович Бакунин. … Continue reading. Таким образом, очевидно, занимаясь исследованиями творчества Бакунина на протяжении четверти века, Пирумова всё время постоянно эволюционировала, делала новые открытия и пересматривала свои взгляды, не застывая в раз и навсегда найденных (а тем паче, навязанных извне) догмах, демонстрируя уважительно-заинтересованное, дружески-творческое и свободное отношение к великому проповеднику свободы. Она всё время стремилась преодолеть идеологические табу, найти новые документы, нюансы, проблемы и подходы, выйдя за «флажки» навязанных «благонамеренных» стереотипов.

         В конце декабря 1983 года, в  письме своему адресату, находясь в самом разгаре своего творчества над книгой, Наталья Михайловна размышляла: «Что до простоты Б[акунина] по сравнению с К[ропоткиным], то тут я не согласна, ибо Б[акунин] — крупнейший и интереснейший философ, а К[ропоткин] больше социолог»^[17]Там же, С.345.. Эта констатация, с которой, я полагаю, следует полностью согласиться, и сегодня звучит слишком свежо, ново и неожиданно для многих людей, стереотипно отказывающих Бакунину в философской гениальной одарённости  и рассматривающих его лишь как «практика» революции, и при том по недоразумению считающих Кропоткина его «продолжателем» и «развивателем» и не видевших философской пропасти между ними и того, насколько Кропоткин в философском отношении уступал Бакунину и пошёл назад в сравнении с ним!^[18]Об этом подробнее см., например:  Рябов П.В.   О влиянии идей Михаила Бакунина на современную философию.// … Continue reading     

      В письме от марта 1984 года Пирумова грустно предсказывала: «Думаю, что эта книга не увидит света при моей жизни»^[19]Избранные письма Н.М. Пирумовой (публикация и примечания С.Ф. Ударцева). // Михаил Александрович Бакунин. … Continue reading.  Наконец, в сентябре 1986 года в письме к С.Ф. Ударцеву Наталья Михайловна меланхолически констатировала: «Бакунин  (мой) лежит уже второй год и пролежит наверное ещё много лет»^[20]Там же, С.354.. Таким образом, начав свою книгу осенью 1982 года, историк завершила её не позднее 1985 года, при этом не надеясь на её публикацию при своей жизни. Здесь, как мы знаем, Пирумова, к счастью, ошиблась: книга вышла в 1990 году, «всего» через пять лет после её завершения и при жизни своего автора, но, увы, в совсем иную историческую эпоху, когда она могла бы быть написана с ещё большей степенью свободы и откровенности и без ритуальных недоговорённостей и штампов. Её лишь отчасти восполнили и дополнили публицистические и популяризаторские статьи Пирумовой эпохи Перестройки.

    Таким образом, родившейся в первые годы становления чудовищного и бесчеловечного большевистского режима, Наталье Михайловне посчастливилось дожить до его распада и краха СССР, немало сделав для освобождения общества от его гипноза, но самой при этом отчасти оставаясь жертвой вынужденных компромиссов, умолчаний и тотального лицемерия и удушья, мешающего додумать и договорить самые заветные мысли и накладывающего свой уродливый отпечаток даже на самые вольнодумные идеи и сочинения.

     Свою книгу Наталья Михайловна Пирумова закончила многозначительной мудрой цитатой из предсмертного письма Бакунина, писавшего о наступившей в 1870-е годы затяжной полосе общеевропейской и всемирной реакции, торжестве бисмарковской милитаристской и бюрократической Пруссии и марксистского государственно-авторитарного социализма, убивающего в людях страсть к свободе, о «цивилизационной гангрене буржуазных устремлений», отравляющей сознание трудящихся. Завершается же это письмо Бакунина (и книга Пирумовой) одновременно и грустно и обнадёживающе: «Нас же час не пришёл».  Будем надеяться и верить: этот час придёт.

 4,656 total views,  6 views today